Штрихи к портрету московского такси (Часть 1)
Довоенный период

Год 1925-й. В стране разгар нэпа, а значит, частный бизнес легален, и предпринимателям никто не запрещает свободно извлекать прибыль. Перевозками занимаются либо существующие с незапамятных времен конные извозчики, либо так называемые «прокатчики» – компании, владеющие гаражами, или водители, у которых есть один автомобиль.

У извозчиков – налаженный десятилетиями бизнес, холеные сытые лошади, исправные, ухоженные экипажи на пневматических шинах. Прокатчики содержат парк хороших современных автомобилей.

Вот что пишет в своей книге «Из кабины такси» водитель Евгений Васильевич Рыжиков, работавший таксистом с конца 1920-х годов: «…У Ярославского вокзала выстроились, как на выставке, автомашины самых различных марок – «Мерседес», ФИАТ, «Тальбот», «Австро-Даймлер», принадлежащие автовладельцам. На передней дверке каждой машины нарисован желтый круг, а в середине надпись: «Прокат».

Заметим, что автомобили названных марок в 20-е годы были недешевыми – многие модели относились к представительскому классу. В качестве примера частных прокатных компаний 20-х годов Рыжиков упоминает иностранцев Люка и Лорена, а также большой частный гараж на Первой Брестской улице, который держали россияне Костемиров и Смирнов.

Конкуренцию таким солидным перевозчикам должны были составить государственные таксомоторные парки. Для них, пользуясь возможностью приобрести партию зарубежных автомобилей любой марки, московские хозяйственники выбрали недорогие автомобили Renault модели KZ с 4-цилиндровым двигателем (2120 см³, 28 л.с.). Кузов у них был типа «ландо» с брезентовой складной задней частью крыши. Радиатор и мощный вентилятор охлаждения находились между двигателем и кабиной. Вентилятор гнал холодный воздух в кабину, и зимой шофер замерзал даже в тулупе и валенках. Такси Renault были черного цвета, а опознавательным знаком служила желтая полоса на боковине кузова. Счетчик был повернут к ветровому стеклу, и пассажиры не видели его показаний. Машины Renault работали до 1935 года.

В июне 1925 года на линию вышло около 30 автомобилей. За несколько лет количество машин Renault достигло сотни. Для такси была закуплена партия автомобилей FIAT, но они не прижились, и к концу 20-х их не осталось. К 1930 году в Москве работало два государственных таксомоторных гаража. До первой половины 30-х в такси работали и австрийские машины Steyr. Это были фаэтоны более высокого класса с 6-цилиндровыми двигателями. На булыжных мостовых едва ли можно было разогнать такую машину до максимальной скорости 95 км/ч.

В 20-е годы действовала сложная система тарификации. Если водитель вез одного пассажира, поездка оплачивалась по первому тарифу, двоих – по второму и троих – по третьему. В случае выезда за черту города полагалась двойная оплата. Существовал также повышенный ночной тариф. И всё же поездка получалась не дороже, чем на извозчике. Неопытному водителю на руки выдавали «шпаргалку» – справочную табличку со всеми тарифами. За работой шоферов на линии следили контролеры.

В 1929 году был подписан контракт с компанией Ford о строительстве завода в Нижнем Новгороде, начались закупки автомобилей Ford, в том числе и для такси.

Модель Ford-A выпускали с различными типами кузова. Для такси выбрали полностью закрытый 4-дверный, но не седан, а лимузин с перегородкой. Рядом с шофером сиденья не было: там оставили площадку для багажа. В пассажирском салоне помимо 3-местного дивана ставили маленькое откидное сиденье на перегородке. Такая компоновка салона дожила до наших дней на знаменитых английских Austin-Taxicab. Но в России сколько ни пытались ее внедрить, она не прижилась: у нас многие пассажиры любят ездить рядом с шофером. Ford был двухцветной окраски: верх кузова светло-бежевый, низ – темно-синий или светло-зеленый. Привыкшие к черным машинам водители прозвали Ford сорокой. Были «Форды» и коричневого цвета.

По словам Рыжикова, Ford был худшим по конструкции и менее надежным автомобилем, чем Renault. «Кроме того, что на нем стояли незавидные двигатель и коробка передач, очень много неприятностей доставляли мелкие детали, часто выходившие из строя, – пишет он, – например, часто барахлил трамблер, летели стойки амортизаторов, мучили диски колес с тангентными спицами и очень слабой опорой посередине, которую без конца приходилось заваривать автогеном. А больше всего раздражало то обстоятельство, что при захлопывании двери часто разбивались стекла. Непонятно, почему это происходило. Ведь, кажется, мягкие прокладки были на месте, но стекол нельзя было наготовиться… Единственным преимуществом этой машины был стартер». С 1931 года в такси поступали модернизированные автомобили Ford, собранные на открытом в то время сборочном заводе КИМ, будущем АЗЛК.

Более лестно отзывается Рыжиков о советском ГАЗ-А, пришедшем на смену «Форду». ГАЗ выпускал эту модель с конца 1932 года, но в московские таксопарки «газики» из-за малых объемов выпуска попали только в 1934-м. По воспоминаниям автора, водители ждали отечественного автомобиля-такси и радовались его появлению. Сегодня это звучит странно. Известно, что Ford послужил прообразом ГАЗ-А, и конструктивно эти машины очень близки друг к другу. К тому же у «газика» кузов открытый с брезентовым верхом и съемными боковинками, непрактичный в нашем холодном климате. В 1936 г., как известно, ГАЗ заменил базовую модель легкового автомобиля. На целых 10 лет основным автомобилем-такси становится ГАЗ-М1, более известный, как «эмка».

В 1937 году в таксопарках появились также представительские автомобили ЗИС-101. Масштабы выпуска этих машин были очень большие: столько «персоналок» не требовалось. Поэтому решили использовать дорогой лимузин в качестве такси. Интересно, что ЗИСы-такси были не черного цвета. По словам Рыжикова, эти машины были синие, голубые и желтые. Действительно, завод окрашивал «сто первые» в темно-синий и ярко-синий цвета. А вот «желтый» цвет в реальности оказался бежевым, предназначенным для автомобилей, поставлявшихся на экспорт. Кстати, опознавательного знака такси – привычных нам «шашек» – до войны не существовало, он появился только в 1947 году.

В парке, где работал Рыжиков, первый рейс первого советского автомобиля ГАЗ-А закончился трагедией. Ненайденные преступники убили водителя Михаила Николаева, как ни странно, при этом автомобиль не угнали и выручку не украли. Работа таксиста в Москве 30х годов была очень опасной. Рыжиков в своей книге описывает несколько случаев нападения на водителей. Жертвой одного стал и сам автор. В новогоднюю ночь он подвозил троих молодых мужчин. Оплатить проезд они отказались, завязалась драка и Рыжикова ударили ножом в спину. Он едва остался жив. По состоянию здоровья его не взяли на фронт, и всю войну он проработал в Москве по специальности.

Перед войной поездка на ГАЗ-М1 стоила 1 рубль за километр, а на ЗИС-101 – 1 рубль 40 копеек. В случае загородной поездки в один конец пассажир оплачивал обратный пробег автомобиля до границы Москвы. Многие водители уезжали на заработки в Подмосковье. В столице не хватало клиентов, а в области начинался ажиотаж: там не хватало общественного транспорта. Загородные маршруты прозвали «дикими». Сначала работу на «диких» маршрутах пытались пресечь, но вскоре ее благоразумно разрешили.

До 1941 года в Москве открыли шесть «легковых» таксомоторных парков. Рыжикова удивлял порядок их нумерации: первый, третий, четвертый, десятый, тринадцатый, семнадцатый. Кроме того, существовали стоянки безгаражного хранения автомобилей. Одна из них находилась в районе станции метро «Аэропорт». Существовало также грузовое такси, базировавшееся в одиннадцатом и двенадцатом парках.

Во время войны парки закрывали один за другим. Десятый парк на Красной Пресне был разрушен прямым попаданием бомбы. К весне 1942 года остался только Третий парк в Графском переулке. Потом закрыли и его. Такси сначала перевели в автобусный парк на Дружинниковской улице, а зимой 1943 года в гараж на Авиамоторной. На линии работало примерно 30...40 «эмок». Многие машины были восстановлены из металлолома, так как «мало-мальски приличные» забирали либо на фронт, либо на восток, в тыл. Неэкономичные ЗИСы поставили на консервацию. После Победы они вернулись на линию уже в качестве маршрутных такси.

Во время войны такси работали в основном по заявкам учреждений. Например, развозили деньги из банка по сберкассам: эти учреждения продолжали работу в нормальном режиме. По воспоминаниям Рыжикова, инкассаторами были люди пенсионного возраста, которые в случае нападения не могли оказать сопротивление. А перевозить приходилось огромные суммы денег…

О послевоенной истории московского такси расскажем в следующий раз.